| abstract
| - Казачество является концентрированным выражением Русской народной стихии, высшим достижением общинной формы существования людей. Это такое социальное образование, которое всегда несло в себе Метаисторический План. Казачество ни в коем случае нельзя рассматривать как сословие или организацию, ибо оно только тогда отвечает своему понятию до конца, когда является Сословием сословий и организмом с неизбывной пассионарностью. Здесь речь идёт не об истории Казачества, не о том, каким оно должно быть, а о том, каково оно есть. Но это «есть» мы предварительно различили на настоящее (преходящее) и Настоящее (вневременное) и рассматриваем Казачество только в качестве Настоящего (= Действительного) Социального Образования. Казакия, будучи защитительно-военной общиной, беспримерно умеющей побеждать, никогда не брала дани и никогда никому не платила её, ибо, как никто, могла отстоять свою волюшку. Русская военная демократия, как правильно называют Казакию, являя собою безраздельное единство армии и народа, по своему существу призвана служить не «аппарату насилия», а непосредственно народу, и таким образом, себе самой. Всякая нация является секулярно-мистическим организмом; Супер-нация, каковой является Казакия, — это Сакрально-Мистический организм, не обособляющийся, не замыкающийся на себе, как нация. Казакия не стала отдельной от Руси (как это имело место в случае с Украиной и Белоруссией) нацией по той причине, что она более, чем нация, и не могла в своём служении Русской Всемирной Идее, являясь концентрированным выражением русской особенности, иметь какие-либо сепаратистские настроения по отношению к Руси. Казачество — это особый взгляд на жизнь, это — религиозный подход в понимании братства, обострённое чувство свободы, воинской доблести, чести и справедливости. В отличие от любого другого этногенеза, казаком во все времена надо было не только родиться, но и стать, и удерживать это звание, которое можно было потерять. Казачество следует назвать Великой Русской стеной, каковая, в отличие от Китайской, является живой. Ни лес, ни горы не могли так культивировать в народе спайку и смелость, как открытая степь, и только степная раса становится неприступной живой крепостью. Беспримерный героизм казакийного народа всегда был не только необходимым условием его существования, но и нравственной нормой. Постоянный ратный подвиг целого народа, не имеющий аналогов нигде в мире, охлаждал и парализовывал воинственный пыл «соседей врагов». В стародавние времена старейшина-князь на Вече вопрошал: «Кто охоч итти за Род в Порубежную Сторону? Отвечали мужи-юноши: Аз!» Вот эти Азы, Язы, Языги, т.е. люди одного языка, одной культуры крепко держали на замке пограничные засеки, сечи, сещи своего Отечества. Русские (Русы) есть общий этноним для Белорусов, Малорусов и Великорусов, но они имеют такую особенную составную часть, которая, вместе с тем, является Всеобщей, беспримерно включающей в себя всех русских, а также нерусских. Это — казакийный Супер-этнос, который, как отвечающий своему призванию, есть Настоящие Русские. Враги Русской Особенности, Русской Идеи, которая сфокусирована в казакийном народе, отводят последнему только эпизодическую роль в судьбе Руси. На самом же деле, самый весомый вклад в историю Руси и её Метаисторическое Возрождение вносит Казакия. Будучи продолжением «Золотого века», Казакия представляет собой беспримерное явление в мире в плане того, что целый народ на протяжении всей истории не знает отношения «раб—господин» или «бедняк—богач». Поэтому только такой народ, народ имеющий нестяжательное умонастроение, является основанием Метаистории. Со времён героического эпоса казачий род являлся прообразом Метаисторической Общины, т.к. он держался прежде всего не на кровнородственных или территориальных основах, а на таком мировоззрении, которое исключает индивидуалистические, своекорыстные настроения. Сквозь тьму веков пронесли Казаки веру в торжество Царства Правды для всех людей. Принцип посюсторонности, который сохранили Казаки со времён Светлого язычества, всегда ориентировал их на устроение Царства Правды не на Небе (где она всегда есть), а на Земле (Мф 6:10). В этом главное отличие истинного христианства от внешнего. Настоящая казачья душа не довольствуется трансцендентным, бесконечно удалённым от людей божеством, она ищет Живого Бога, Его воплощения в человеке, стремится достичь Благодати на Земле, и поэтому отвергает кастовость, привилегии по кровно-плотскому происхождению и признаёт светскую власть только как глас народа. Чересчур урбанизированным гражданам и врагам Руси всегда были ненавистны её лучшие национальные герои, которых они старались очернить. Всякое возмущение Казаков трактуется ими как стремление подорвать государство. В действительности же, Казаки всегда искали гармонии со своим противоположным полюсом — государственностью, которую никогда не стремились отрицать. Напротив, они содействуют укреплению трона, а в Смутное время даже посаждению на него избранного (а точнее — призванного) монарха. Казачество восставало на государственные структуры не ради подрыва государства, а с целью защиты своей общинной формы бытия, на которую посягала государственность, стремящаяся к однополярной унификации всех структур на иностранный манер, чуждый и губительный для Руси. Всякое величие Русской Державы — нравственное, политическое, географическое — было достигнуто и будет удерживаться и укрепляться благодаря свойственной только ей биполярности, т.е. наличию двух полюсов — государственности и общинности в лице Казакии. Гармоническое взаимопроникновение этих полюсов, воскресивших свои лучшие традиции, есть начало Метаистории. Т.е. Обновление Руси есть её полное прорастание Казачеством и в Казачество. Казаки, будучи в определённом смысле не от мира сего, постоянно продвигались в поисках Светлояров и Беловодий, новых казачьих рек, где можно жить по Правде, и таким образом осваивали всё новые районы, становясь самыми активными собирателями Русских земель. Благодаря своей исключительной общежительности, вольнолюбивые поборники Правды являют себя в качестве цементирующего начала в приобщении небольших народов к Единой державе, дающей им сознание причастности к Великой Культуре и избавление от межэтнических конфликтов. Ратный труд, которым во все времена были отягчены Казаки, — это война против войны, но если исторически она была постоянным процессом отрицания мирового зла, то в Метаистории явлен результат этого отрицания. Т.е. в результате утверждается такой могущественный и мудрый Мир, на который никто уже не посягнёт. Предвкушение Нового Мира и Великого Праздника Души всегда было у казачества, поэтому лыцари радостного Образа шли в бой, как на праздник, сознавая величие своего дела. Обновлённая (не реставрированная!) Казакия — это уже не про-Образ Истинного социального Устройства, отягчённый многими предрассудками и пережитками, а Действительный Его Образ, доведение лучших качеств казачества до их полного выражения. Сильнее Новой Казакии нет ничего, ибо поистине силен не тот, кому нечего терять, а тот, чьё Имение обладает абсолютной ценностью. Также и страх различен: есть страх потерять ложного бога (Маммону), а есть страх потерять Истину, и вкусивший Её однажды — самый храбрый ратоборец. Различные иностранные державы пытались создать воинства по типу казачества, но эти попытки заканчивались неудачей или жалким подобием, т.к. эти воинства создавались ради неправедной государственности, а не ради любви к Богу и ближнему, и товарищество в них возникало ради прихотей кесаря (мушкетёры), а не для насущных нужд простого народа. Русская сельская община во многом подражала Казачеству. Крестьянский сход напоминал казачий круг, многие крестьяне прорывали «локализованный микрокосм» посредством странничества, молодёжные ватаги пахарей, возглавляемые «ватаманами», поддерживали и культивировали воинственный дух в кулачных боях, вовлекавших все возраста. Крестьяне в своей среде называли казаком того, кто выделялся в качестве исправного работника, лучшего воина, честного свидетеля в тяжбах, свободолюбивого человека. Казакия, поистине, — необходимая Судьба Руси, и оказачиться — сакральная мечта подлинно Русского народа. Ядрёный Русский народ, как никакой другой, несёт в себе такие казакийные качества, как способность к самоотреченному служению Сверхидее, проявлению мобильности, психологической универсальности (смена профессии, социального положения, местности по призыву Правительства, яви это Правительство очевидную пронародность). Настоящее Казачество переживает смерть (как Настоящий Человек), и в силу исключительного коварства, хитрости и вероломства князя тьмы, его ненависти ко всему Русскому, оно вынуждено в конце веков пребывать в качестве Внутреннего. Наряду существует, конечно же, и внешнее казачество, но между ними такое же различие как между Внутренним и внешним человеком, когда они не составляют гармонического единства. β По мере всё большей этатизации казачества, когда оно стало признаваться только как военное сословие, ему на смену (в смысле политического противостояния однополярной государственности) приходит интеллигенция, своего рода интеллектуальное казачество. Интеллигенция в Русском понимании этого слова — а о таковой здесь главным образом идёт речь — не является классом или каким-либо сословием, это — подвижническое умонастроение передовых слоёв народа, это — переведённая в осмысленную инстинктивная приверженность Русской Идее. Исторически так сложилось, что на Западе не оказалось интеллигенции, потому что для западного менталитета общее всего лишь абстракция, из-за которой не стоит печалить себя, — напротив, индивид является зачастую единственной ценностью. Русская интеллигенция, даже будучи сугубо исторической, преходящей, приготовлявшей путь «призраку коммунизма», так или иначе работала на Метаисторический План. Сама же Метаисторическая Интеллигенция — это аристократия Духа, Элита, концентрирующая в себе совесть и вековые чаяния Русского народа = Всеобщий Принцип Народности. Это суть Настоящие русские. Несмотря на то, что интеллигенция на Руси противоречива, как сама Русь, собственно Русская интеллигенция — это дар и трудовое приобретение, это — чувство всемирной Любви, чувство Матери-Родины (в качестве всечеловеческой Покровительницы). Как и казаком, интеллигентом надо стать и удерживать это звание. Любой труженик, являясь крестьянином или рабочим, может быть интеллигентным человеком, тогда как представитель «образованного слоя», не живущий всецело для народа, не знающий его устремлений, его судьбы, не чувствующий его боли, не отвечает понятию интеллигента. Это не более как интеллектуал, brain-worker. Но даже этого названия могут не иметь профессионалы акробаты, лицедеи, которых в последнее время, не задумываясь, стали причислять к интеллигенции. Изначально интеллигенты как боевой отряд появились из разночинцев, у которых общим было то, что они все отбились от своих сословий и вошли в «категорию образованщины». Большинство из них (внешний слой) — это борцы против прогнившего абсолютизма, часто излишне самоуверенные люди, различные экстремисты, нигилисты, для которых «всё старое — плохо». Выделяются четыре основных направления в среде этих «поборников человеческих прав»: народническо-эсеровское, кадетско-«веховское», анархистское, марксистское. Ядрёные же Русские интеллигенты своим основанием, в Плане служения Истинному Собору, имеют не политику, а Нравственное подвижничество, выражающееся в личном этическом примере, в научных поисках, в сфере эстетической, в философии, во всём, что служит развитию Русской Соборной Культуры. Примером для них является Христос, Который, не будучи политиком, побеждает падший мир и учреждает Мир новый (Ин. 16:33). Рассудочные, т.е. поражённые гемиплегией ума, интеллигенты не могут принести миру Гармонию (каковая есть разрешённое противоречие), поскольку не имеют её в себе. Они впадают в крайности: то это — любовь только к ближнему, как у народников, которые, обозлившись, опрокидываются в свою противоположность — терроризм; то это — любовь только к дальнему («стеклянная», безличная любовь), как у коммунистов, любовь к «народу вообще», которая легко переходит в презрение к нему. Внутренние, Разумные интеллигенты, в отличие от вечно оппозиционных, пенобурлящих образований, от «людей дела», навязывающих Русскому народу чуждые ему социальные модели, проходят с ним всю длительность страдальческого пути, учась у него. Человек, представляющий собой партию, какое либо отдельное движение, существующее наряду с другими, или только свою персону (негативная самостоятельность), является не более, чем сектантом, и лишь тот, кто представляет Бога, а значит — Симфоническую Личность, является Истинным Интеллигентом. Интеллигентное сектантство — это ветхозаветное столпотворение, разноязычие и взаимное непонимание. Подлинная Интеллигентность — это универсализм, обладание различными языками для взаимного понимания и всеобщей Гармонии. Интеллигенция в полном значении этого слова — это не просто «люди умственного труда», а Явление Нравственное, это — осмысление Души народа вообще (= Русского народа), Душа же, знающая самоё себя, есть Дух. Народ не знает самого себя, ибо таковое Знание есть Единичное, прерогатива Настоящих Интеллигентов, фокусирующих в себе всю премудрость разлитую в народе. С появлением разночинцев, а вместе с ними целой армии исторической интеллигенции, складывается определённый спектр отношений к изжившей себя государственности: 1) позитивное отношение (монархисты), 2) относительно отрицательное (кадеты), 3) абсолютно отрицательное (анархисты), 4) непоследовательно-диалектическое (коммунисты); - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - 5) последовательно-диалектическое = спекулятивно-логическое (Настоящие Интеллигенты). Царизм, имевший некогда прообраз Божественного, всё более складывался как явление бестианское, против которого восставали лучшие представители человеков. Но они не могли низвергнуть «торжествующего зверя» = сверхчеловека, потому что сильнее его только Человек = Сверхчеловек. Коммунисты, отрицая прежнюю государственность, заменили её также конечной государственностью. Настоящие же Интеллигенты учреждают Абсолютно Новое Царствие, которому не будет конца. Историческая русская интеллигенция постепенно вырождается. Из национал-патриотов (русофилы) она превращается просто в патриотов (западники), затем в лице коммунистов превращается в патриотов-интернационалистов и, наконец, во время «либеральных реформ» — в пятую колонну Запада. В своё время западники и русофилы резко разошлись по поводу «инородческого вопроса» и для всех определились как течения «космополитически-прогрессивное» и «национал-консервативное». Однако западники оставались, не в пример апокалиптическим поборникам вестернизации, державниками. У советской интеллигенции также ещё было развито чувство патриотизма и державности, и американцы удивляются подвигу учёных, медработников, учителей, как они, получая мизерные средства, могли оставаться на высоте требований времени. Но в силу денационализации, оторванности от корней и чаяний ядрёного Русского народа, утраты Русской Идеи, многие советские интеллигенты не имели сил сопротивляться мутированию, окончательной потере звания Русской интеллигенции. Эти мутировавшие капиталисты знания, которым надоело быть лакеями партийных бояр и дворян и нести всё бремя профессионализма, сваленного на них партийной номенклатурой, сомкнувшись с «перерожденцами», совершили свою буржуазную революция, а по существу (с позиций мирового хода истории) — контрреволюцию, что привело механизм развития пред-Истории к его концу и ввергло Россию в апокалипсис. Воистину, нельзя без сына погибели (и его ангелов), но горе ему! Кривая роста пронародного бунтарства и его спада у исторической интеллигенции выглядит следующим образом: декабристы, разночинцы, народники, террористы (отчаявшиеся народники), большевики, советикусы, диссиденты, перестроечники, пост-социалистические либералы. Ублюдочная прозападная «интеллигенция», а точнее — docta ignorantia, не утратила бунтарский дух, только он обратился против трудового люда, потому что этот дух — явление не просто народное (= не простонародное), а про— или анти-народное. Это об этих либералах-предателях чеканит пророческие слова истинно Русский Интеллигент Тютчев: Ущемлённая «тесными вратами» тоталитаризма, художественная интеллигенция полагала, что на Западе якобы существует полная свобода самовыражения. На самом деле, на Западе — господство кассового успеха и буржуазной идеологии; культура является объектом продажи. Видно людям «свободной профессии» предначертано отравиться Европою, чтобы её изблевать и очиститься раз и навсегда. Чтобы упредить упрёк в денационализации и плутократическом беспределе господствующего класса, выдвигаются идеи национал-капитализма, «союза ума и капитала». Т.е. на авансцену апокалиптического «Торгового Строя», являющегося «венцом истории», откровенно выходит бог Маммона, нечистая сила которого как раз и заключается в золотом тельце и в умственном капитале служителей духа заблуждения (1Ин. 4:6). В России апокалиптического времени вся так называемая интеллигенция делится на буржуйскую, в качестве властных структур и их холуёв, и на нищенскую, каковая, в свою очередь, подразделяется на интеллигентов-пролетариев и Интеллигентов-Отшельников, скитальчество которых напоминает голутвенное казачество, скифов (< скит). Интеллигенты-Отшельники, несмотря ни на какие «хождения по мукам», несмотря на то, что они «в своей стране словно иностранцы» (Есенин), остаются истинными рыцарями Духа в Плане мессианского служения Русскому Собору. Эпоха Творчества начинается с Русского = Вселенского Собора, в котором все являются сознательными строителями Новой Жизни и, таким образом, интеллигентными гражданами.
|
![[RDF Data]](/fct/images/sw-rdf-blue.png)